Младшая сестра близняшек Олсен гениальным образом играет девочку, которая заблудилась во всех своих собственных личностях.
Марта – на вид двадцатилетняя девушка с глазами очень испуганной лани и очень хорошей родословной, всего после пары лет в постоянных бегах она объявляется на пороге своей замужней сестры и начинает методичным образом расшатывать ее брак. Марси Мэй – бойкая и улыбчивая пигалица, с всегда открытым ртом внимающая проповедям вождя самопальной секты, что обретается на давно заброшенной ферме и разбавляет оргиями земледелие. Именем Марлен и представляются девушки из секты, когда подходят к телефону, который один на всех. И как вы, скорее всего поняли уже, всеми тремя именами в разные моменты одного фильма называют одну и ту же самую девушку (Элизабет Олсен).
Вопросом о том, что же это за девушка, во взгляде которой так легко уживаются одновременно решимость и отчаяние, режиссерский дебют Шона Деркина задается с самых первых кадров - именно в них самая младшая Олсен и бежит куда глядят ее глаза из той самой коммуны-секты. Фильм не то что не дает никакого ответа – но и сама героиня даже не знает, кто на самом деле она – Марси, Марта или же Мэй. Кем была она на скрипучей ферме – «будущем вождем и учителем», жертвой групповых изнасилований, любимицей самопровозглашенного пророка. Что же, наконец-то, произошло с ней, в самом деле, а что привиделось только, померещилось на фоне всех гормональных взрывов. Деркин доводит всю классическую уловку с очень ненадежным рассказчиком до полного душевного расстройства – морок, беспокойный сон, игру очень расшатанного воображения - здесь в равной степени похожи также и сцены коммуны, эпизоды из всего брачного быта Мартиной сестры.
Фильм старательным образом уходит от всех однозначных трактовок и прочтений. К примеру, Деркин вырос их американского инди – но вот вспоминаешь здесь не баумбахов каких-то, а нуары о девушках на грани нервного срыва и также Хичкока. Разрабатывая вроде очень проблемную тему, в которой друг друга находят неокрепшая психика и псевдорелигиозный культ, при этом режиссер максимально размазывает весь сюжет картины галлюциногенами, на полуслове обрывает каждый намек на его обострение. Один единственный конфликт здесь разворачивается именно между хлопающими ресницами младшей сестрицы Олсен - именно там, где сквозит время от времени такая пустота, что читается в ней «Никакой Марты никогда не было».